Пароход - Татьяна Никитина, Сергей Никитин

Не тает ночь, и не проходит,

А на Оке, а над Окой

Кричит случайный пароходик —

Надрывный, жалостный такой.

Надрывный, жалостный такой.

Никак тоски не переборет,

Кричит в мерцающую тьму.

До слёз, до боли в переборках

Черно под звёздами ему.

Он знает, как они огромны

И как беспомощно мелки

Все пароходы, все паромы,

И пристани, и маяки.

Кричит!.. А в нём сидят студентки,

Старуха дремлет у дверей,

Храпят цыгане, чьи-то детки

Домой торопятся скорей.

И как планета многолюден,

Он прекращает ерунду

И тихо шлёпает в Голутвин,

Глотая вздохи на ходу.

Не тает ночь и не проходит,

А на Оке, а над Окой

Кричит случайный пароходик —

Надрывный, жалостный такой.

De nacht smelt niet, en gaat niet voorbij,

En op de Oka, en boven de Oka

Roept een willekeurige stoomboot -

Hooghartig, zielig.

Hooghartig, zielig.

Geen verlangen zal overwinnen

Schreeuwend in de glinsterende duisternis.

Tot tranen, tot pijn in schotten

Zwart onder de sterren voor hem.

Hij weet hoe groot ze zijn

En hoe hulpeloos klein

Alle schepen, alle veerboten,

En jachthavens en vuurtorens.

Schreeuwen!.. En studenten zitten erin,

De oude vrouw dommelt bij de deur,

Zigeuners snurken, iemands kinderen

Snel naar huis.

En terwijl de planeet vol is,

Hij stopt de onzin

En slaat zachtjes tegen Golutvin,

Onderweg zuchten slikken.

De nacht smelt niet en gaat niet voorbij,

En op de Oka, en boven de Oka

Roept een willekeurige stoomboot -

Hooghartig, zielig.