Три четверти - Дайте танк (!)

Когда пёс на цепи до меня дотянуться пытался лапой

Когда в очереди за пивом чья-то дочь называла папой

Только мать её улыбалась: «Это не папа, нам пора»

Когда листья опадали на грязь моего двора

Я стеснялся и краснел от смущения каждый раз

Шмыгал носом, делал вид, якобы что-то попало в глаз

Успокаивал себя, мол, так бывает с любым

Но в обычной обстановке я как будто был слепым

И стоило мне прозреть – словно доску мелком царапали

И эти нелепые слёзы капали…

Мы построим и разрушим

Проще выжить мёртвым душам

Нас ничто не беспокоит, и никто не огорчит

Всё сломаем и сожжём

К сердцу путь найдём ножом

Неужели до сих пор стучит?

Ну да, не спорю, наверное, это, типа, не по-мужски

Гордиться глупо.

Наш девиз: «Не благодаря, а вопреки!»

Такая тонкая натура – черта дураков и дур

Но вот, поёт какой-то Роберт из какой-то группы «Cure»

Прекратите провокацию, ну-ка нажмите стоп!

Нам сейчас не до истерик.

После нас – хоть потоп

Затыкайте мне уши – я не готов к такому сюрпризу

Опустите мне веки – не то зальём соседей снизу

Но прислушаться стоило – я лицо закрывал рукой

Солёные слёзы текли рекой…

Мы построим и разрушим

Проще выжить мёртвым душам

Нас ничто не беспокоит, и никто не огорчит

Всё сломаем и сожжём

К сердцу путь найдём ножом

Неужели до сих пор стучит?

Я исследовал свой недуг, консультировался с врачом

Во-первых, грусть как эмоция явно тут ни при чём

Наоборот, похоже, плача, я счастливее стал на миг

Во-вторых, игнорировать мир вокруг я уже отвык

Я заправил кровать, по колено в воде подошёл к окну

Мимо люди плыли на катере, ветер поднял волну

Между прочим, восьмой этаж.

Говорю им: «Эй, чудаки!»

А они отвернулись, робко теребя носовые платки

Мне стоило всё понять и всё осознать всерьёз –

На три четверти мы состоим из слёз…

Мы построим и разрушим

Проще выжить мёртвым душам

Нас ничто не беспокоит, и никто не огорчит

Всё сломаем и сожжём

К сердцу путь найдём ножом

Неужели до сих пор?

Неужели до сих пор стучит?

огда пёс на цепи до меня дотянуться пытался лапой

огда в очереди за пивом чья-то дочь называла папой

олько мать её улыбалась: «Это не апа, нам ора»

огда истья опадали а грязь моего двора

стеснялся и краснел от смущения каждый аз

ал носом, делал вид, якобы что-то попало в глаз

спокаивал себя, мол, ак ает с любым

о в обычной обстановке я как будто был слепым

стоило мне прозреть – словно доску мелком царапали

и елепые слёзы апали…

остроим en азрушим

още ить мёртвым душам

ас ичто не беспокоит, и икто не огорчит

сё сломаем en сожжём

сердцу путь найдём ожом

еужели до сих ор стучит?

да, не спорю, наверное, это, типа, не по-мужски

ордиться о.

аш евиз: «Не агодаря, а опреки!»

акая тонкая натура – ​​ерта аков и дур

о вот, поёт какой-то Роберт из какой-то «Cure»

екратите овокацию, -ка ажмите стоп!

ам сейчас е до истерик.

осле ас – оть потоп

атыкайте мне уши – не готов к такому сюрпризу

стите мне еки – е то зальём соседей снизу

о прислушаться стоило – лицо закрывал рукой

олёные слёзы текли екой…

остроим en азрушим

още ить мёртвым душам

ас ичто не беспокоит, и икто не огорчит

сё сломаем en сожжём

сердцу путь найдём ожом

еужели до сих ор стучит?

исследовал свой недуг, консультировался с ачом

о-первых, грусть как эмоция явно тут ни и чём

аоборот, похоже, плача, счастливее стал на миг

о-вторых, игнорировать мир вокруг я уже отвык

аправил кровать, о колено в воде подошёл к окну

имо и и а катере, етер поднял волну

ежду очим, осьмой аж.

оворю им: «Эй, аки!»

они отвернулись, обко теребя носовые атки

е стоило всё понять и всё осознать серьёз –

а три четверти состоим из слёз…

остроим en азрушим

още ить мёртвым душам

ас ичто не беспокоит, и икто не огорчит

сё сломаем en сожжём

сердцу путь найдём ожом

еужели о сих ор?

еужели до сих ор стучит?